Я распахиваю глаза, и лицезрю перед собой огромный зал, переполненный людьми, но все они совершенно неподвижны. Они замерли, словно восковые фигуры, каждый в своей позиции, и, глядя на каждую эту фигуру, можно прийти к выводу, что на лицах – сожаление. Мои глаза судорожно мечутся по залу, в поисках чего-то совершенно иного, но тщетно – каждое новое лицо выражает безмерное сожаление, и от этого становится как-то не по себе. Во рту пересыхает, руки впиваются в микрофонную установку, а ноги становятся тяжелыми -  мне хочется сорваться на бег и покинуть сцену, но я не могу сделать даже шага назад. Начинает играть музыка, и по первым аккордам я могу понять, что это за песня. Голову буквально разрывает на куски от непонимания того, что, черт возьми, сейчас происходит, но я не могу ничего с этим поделать. Мой взгляд, выражающий, не меньше, чем ужас, бешено скользит по залу, а тело словно парализовало. Музыка становится громче, и в следующее мгновение я на автомате начинаю петь My Mistakes Were Made For You. Осознаю, что мой мозг пытается с этим бороться, но рот открывается сам собой, и слова «льются» сплошным безошибочным текстом. Наконец, и мой взгляд подвергается какой-то неведомой силе, и теперь я смотрю прямо перед собой. Мой взгляд прикован к фигуре напротив меня. Я не вижу лица этого человека – оно скрыто в тени, ровно до того момента, пока в его сторону не направляют свет прожекторов. Словно сломанный кассетный приемник, залипаю на одной строчке, и пою её снова и снова. About as subtle as an earthquake I know, my mistakes were made for you. Повторяю раз за разом, глядя в глаза той фигуре, что стоит напротив меня. Его лицо не выражает никаких эмоций, и он не восковой, как все остальные. Он живой, а его взгляд прожигает в моей душе что-то вроде дыры. Эта фигура – Майлз Кейн. Мое тело парализовано, что значит – назад пути нет.
- Эй, Лекси, проснись и пой! Мы уже в Англии. Вздрагиваю, резко распахиваю глаза – в них бьет яркий свет салона самолета, а передо мной сидит Мэтт и трясет меня за плечо. Резко сажусь в кресле, голова слегка покруживается, а разум до сих пор не может прийти в себя после сонного «насилия». Понятия не имею, сколько времени мне уже снится что-то подобное. Месяц? Три? Полгода? Или больше? – Ты чего такой напуганный? Хэлдерс в полном непонимании, а я даже два слова связать не могу, мычу что-то себе под нос и поднимаюсь с места. Тот пожимает плечами, берет сумку и двигается на выход. Проходит некоторое время, прежде, чем я ступаю на английскую землю, всё такой же потерянный, вдыхаю свежий январский воздух с легким привкусом морской прохлады. Двигаемся с парнями в сторону здания аэропорта, забираем чемоданы, едем в отель. Мы прилетели за день до концерта, что значит – я полностью свободен, вплоть до завтрашнего вечера. Быстро располагаюсь в номере, принимаю душ, переодеваюсь – очки, пальто, сигареты, зажигалка – всё по стандарту. Предупреждаю парней о том, что решил прогуляться, и заскочу к ним в бар позже. Выхожу на улицу, неторопливым шагом иду по улицам Ливерпуля, пытаясь снова почувствовать себя тем Алексом, который приехал погостить к своему другу Майлзу. Но я уже давно не тот улыбчивый и наивный Алекс, и в Ливерпуле я совершенно не потому, что захотел в гости к Майло. Но, так или иначе, ноги предательски несут меня к его родному дому, где на данный момент живет миссис Кейн – его мама.
Останавливаюсь напротив его дома, достаю сигарету, щелкаю зажигалкой – быстро и, как-то нервно затягиваюсь, в следующее мгновение, выпуская огромный клуб дыма. Знакомый до боли район, те милые занавески на кухне, которые видно через стекло, небольшой садик во дворе. Всё это переносит меня в прошлое, на этот раз так ощутимо и почти реально. Но отсутствует один единственный и такой важный элемент – Майлз. Паззл не складывается, я разворачиваюсь, иду в обратном направлении, даже не зайдя к миссис Кейн в гости. Она, конечно, будет рада меня видеть, как всегда приготовит мне вкусный чай, может даже потрепать за щеки, но я просто не могу. Мне хочется убежать куда-нибудь подальше. И я сбегаю. Как делал последнее время.
Получаю смс от Мэтта и иду в один из ливерпульских баров, где они все собрались. Усаживаюсь с парнями за стойку, заказываю бокал виски, и какое-то время пялюсь куда-то в одну точку. – Эй... Перевожу взгляд на Хэлдерса, он выглядит обеспокоенным. Впрочем, не удивительно. С этим парнем у нас особенные отношения – он для меня что-то вроде заботливой «мамочки», которая всегда выслушает и поможет советом. – Ты сегодня будто не в себе. С минуту просто молчу, делая глотки любимого напитка. Морщусь, нервно сглатываю, снова смотрю на друга. Не могу скрывать от него проблемы подобного рода, - Что будем делать с 505? Говорю как-то слишком убито, что по определению выглядит странно даже для Мэтта. – А что с ней не так? Но он понимает всё в следующее мгновение. Смышленый парень. – Ну, так позвони Майлзу, в чем проблема? Действительно. В чем всё-таки проблема я так и не смог понять. В какой-то момент всё просто пошло как-то не так, словно нашу идеальную синхронизацию нарушили, и все механизмы сбились. А технические работы затянулись, надолго затянулись. – Ладно, я подумаю. Режим оленя благополучно включен, поэтому заказываю себе следующую порцию напитка, и продолжаю пялиться куда-то в пустоту. Мэтт знает, что в такие моменты меня лучше не трогать, поэтому снова сидит с ребятами, оставив меня наедине со своими мыслями. Но решение приходит сразу после нескольких бокалов виски и n-ного количества сигарет. Разум уже довольно мутный, но это не мешает набирать мне номер, который я смогу вспомнить даже в самом убитом состоянии. Гудки врываются в черепную коробку противным звуком, заставляя морщиться, а потом резко распахнуть глаза в ужасе, услышав знакомый голос. – Эййй, Майло, как дела? Голос на автомате приобретает какой-то непринужденный тон, язык слегка заплетается, и мне дико страшно от того, что он может взять и бросить трубку. – У нас концерт завтра вечером.. – говорю как-то быстро, превращая всю важную информацию в обрывки фраз. – Файф оууу файф. Ну.. Ты мне нужен.

Не представляю, как я вообще еще стою на ногах. Столько пить нельзя – я не перестаю себе это повторять, и вот, в очередной раз я пьян на сцене. Ливерпульский концерт, рев многотысячной толпы, а я могу объять их всех, буквально одним только взглядом. Они смотрят на меня, они кричат, визжат, плачут, не скрывают своих эмоций. А я? А я всё так же сдержан, относительно спокоен и жутко пьян. Голова идет кругом, духота и усталость дают о себе знать – я не имею понятия, сколько песен мы уже отыграли.
- Crawlin' back to you
Ever thought of calling when you've had a few
Cos I always do
Maybe I'm too busy being yours to fall for somebody new? Несмотря на состояние, пальцы сами находят нужные струны, а голос практически не срывается.
- And I've thought it through
Crawlin' back to you
Too busy being yours to fall
Ever thought of calling darling?
Делаю над собой последнее усилие, и, не открывая глаз, пропеваю последнюю строчку, вкладываясь в неё по полной. - Do you want me crawling back to you? Действительно, Майлз, ты хочешь, чтобы я приполз к тебе обратно?
Следующая песня по сценарию – «505», что значит – буквально через полторы минуты я сойду с ума. У меня поедет крыша, у меня спутаются мысли, мне станет трудно дышать. В следующие минуты мы будем исполнять «505», я и он. Я и Майлз.
Я до сих пор не могу поверить в то, что он согласился приехать. Мне потребовалось относительно большое количество алкоголя, чтобы осмелиться набрать его номер. А сейчас мне нужно взять свое пьяное в хлам тело в руки, и постараться не облажаться, в первую очередь, перед ним.
Делаю быстрый глоток воды, переглядываясь с Мэттом, который не менее замученный, сидит за барабанной установкой. Возвращаюсь к микрофону, всё такой же манерный, ни на секунду не теряя своей статности. Я не в силах поймать тишину, уши режут внезапные вскрики, свист и постоянный гул, что исходит от фанатов. Нет. Мне нужна тишина. Я хочу, чтобы все молчали, когда я буду приглашать его на сцену. Я хочу, чтобы каждый чертов человек в радиусе нескольких миль поймал тишину. Ведь сейчас на сцене появится тот, кто давно уже от меня в сотнях миль, он сам олицетворение мили. Майлз.
Говорю какой-то сумбурный и незвязный бред, но всем это нравится. Я прикрываю глаза, не желая смотреть ни на кого, я рисую в своей голове какие-то образы, а язык, кажется, живет самостоятельной жизнью. Ведь я никогда не умел говорить что-то вразумительное на публику – и сейчас выходит как-то отвратительно. Я стою, прикрыв глаза, дыхание медленное и размеренное. Как обычно жестикулирую, строю из себя какого-то воображулю. И знаю точно, что сейчас он стоит за кулисами, наблюдая за всем этим цирком, и усмехается над моим поведением. Я – Алекс Тёрнер, чертов ублюдок, которого хочет большая часть всех фанатов, кому посчастливилось оказаться на этом концерте. Я – Алекс Тёрнер, который будет строить из себя короля вселенной только ради того, чтобы сбежать от собственных мыслей.
Поднимаю руку вверх, надеясь на то, что хотя бы на минуту все заткнутся. Говорю на выдохе, не открывая глаз, толи от усталости, толи от боязни распахнуть их перед своим страхом. И желанием. – Мой старый друг, мистер Майлз Кейн, леди и джентльмены! Стоит мне произнести его имя вслух, как толпа моментально взрывается оглушительными криками и приветствиями.  – Пожалуйста, просим выйти на сцену! Хлопаю в ладоши с остальными, делаю пару шагов по сцене, и сразу же ловлю взглядом выходящего Майлза. Он серьезен, сосредоточен, и он еще ни разу не взглянул на меня. Улыбается толпе фанатов, поднимая руки вверх, получает в ответ новый взрыв криков и аплодисментов. А мое пьяное тело уже никому не интересно, ведь на сцене новая супер-стар – мистер Майлз Кейн.
Здоровается с парнями, настраивает гитару, и, наконец, поднимает взгляд на меня. Нервно сглатываю, стараясь не подать вида, и с той же, присущей мне, самоуверенностью, вышагиваю по сцене по направлению к микрофонной стойке. Но в последний момент срываюсь, и с тем же «павлиньим» изяществом, подхожу к другу, который, как ни странно, обнимает меня. А я? А я, как самый последний мудак на этой планете ловлю бурные овации, даже не осмелившись приблизиться к нему ближе. И моментально сбегаю.
- 505. Не имею понятия, зачем сейчас говорю это, ведь присутствие Майлза всё объясняет. Слышатся первые аккорды и я буквально замираю на сцене. Кидаю осторожный взгляд в сторону Кейна, и понимаю, что совершил очередную ошибку – его взгляд моментально впечатывает меня в невидимую стену.
- I'm going back to 505,
If it's a 7 hour flight or a 45 minute drive,
In my imagination you're waiting lying on your side..
Я не хочу, чтобы кто-то заметил, как сильно дрожит мой голос. Я не хочу, чтобы кто-то знал, как сложно сейчас петь эту песню и не думать ни о чем другом, кроме него. Воспоминания порываются извергнуться наружу, но я изо всех сил пытаюсь сконцентрироваться на песне, хотя, какая к черту концентрация? Я не могу закрыть глаза – всё, что было, жестоко насилует мою память. Я не могу открыть глаза – настоящее будет бить меня еще сильнее. В голове проносится что-то вроде: «Алекс, тупой, ты, ублюдок, очнись! Ты на концерте, тебе нельзя облажаться». В следующую секунду забываю обо всем на свете, растворяясь в этой дорогой до боли песне.
- But I crumble completely when you cry,
It seems like once again you've had to greet me with goodbye,
I'm always just about to go and spoil a surprise,
Take my hands off of your eyes too soon...
Буквально кричу в микрофон, обнажая все свои эмоции, которые обычно никогда не показываю на публику. Разница лишь в том, что сейчас я страшно пьян, и это может сыграть, как мое алиби. Майлз слышит мой голос. Он видит, как тяжело мне всё это дается. Сейчас, на концерте своей группы, я превращаюсь в ничто. Он берет надо мной верх, я чувствую себя растоптанным и уничтоженным. Мне противно от самого себя, я пьян, и веду себя, как последний раздолбай. А он? Майлз – успешная, сформировавшаяся звезда. И другие это понимают. Я чувствую его превосходство надо мной, и мне хочется упасть на колени и молить о пощаде. Как мы смогли до такого докатиться, Майлз? Если единственное, что я сейчас хочу прокричать в микрофон – это crawlin' back to you.

Я ХОЧУ РАССКАЗАТЬ О ТЕБЕ И О НАС
say something, I'm giving up on you.
I'll be the one, if you want me to
здравствуй, мальчик мой. или не мой. просто здравствуй. спасибо за то, что научил любить, верить и надеяться. спасибо за то, что никогда не сдавался, за то, что боролся за меня. но я устала бороться за тебя. правда, устала. я уходила сотни раз, но ты каждый раз заставлял меня возвращаться. но я сильная, я справлюсь, я уйду. потому что тебе так лучше. знаешь, я раньше в это не верила, я раньше не слушала тех, кто так считает, но они убедили, они доказали мне, что я - худшее, что случилось с тобой. я не смогу причинить тебе боль снова. лучше один раз и навсегда. прости меня, но я должна была уйти. я больше не открою тебе дверь, я больше не услышу твой голос, ты больше не увидишь моей улыбки. we're over.
ты помнишь, как все начиналось? морской прибой, ранний восход - никогда не думала, что кто-то может любить его так же, как я. никогда не думала, что встречу кого-то, столь одиноко блуждающего по берегу океана. знаешь, это слишком похоже на сказку. романтичную, глупую, сочиненную для таких, как я. сильных, уверенных в себе, но не встретивших еще принца. и ты был моим принцем. и знаешь, мне было бы мало и вечности с тобой. мы провели на том берегу считанные часы, но я запомню их навсегда. ведь потом мы вернулись в реальность, потом я оказалась не твоей принцессой, а девушкой, которой не место рядом с тобой. слишком юная, слишком любящая свободу. я любила тебя больше, чем свободу, но тогда еще не понимала этого. мне хотелось сходить с ума, любить и быть любимой. тебе, казалось бы, хотелось того же. так кто же нам мешал? судьба, i guess.
твои родные были категорически против меня. они прочили тебе в жены другую. ты любил ее, скажи? любил ведь. целовал ее руки, вдыхал запах ее волос. ты любил ее, но она оказалась лишь куклой. ей нужны деньги, благополучие, она готова была посадить себя в золотую клетку. ради тебя. ради того, что ты мог ей дать. а я не была готова; я ведь говорила? я не умею принадлежать. научи, прошу научи. и ты мог бы, если бы я не ушла. потому что они сделали все, чтобы убедить меня - я тебе не пара. 'если любишь, оставь, ему будет лучше, ему нужно большее, а ты просто играешь с ним'. я не играла, никогда не играла, но я ушла. ведь тебе и правда лучше без меня, мой зеленоглазый мальчик. я возвращалась не раз, но больше не вернусь. я устала от скандалов, устала от интриг твоей семьи, устала от ее взглядов - она будто все время рядом. неужели ты не чувствуешь? прости, we're over.
но признаться честно, я так скучаю по тебе, что схожу с ума. ты мне снишься, черт возьми. и, возможно, однажды я все-таки открою тебе дверь?..
ДОПОЛНИТЕЛЬНО
все стандартно, ничем не удивлю. будь активным, грамотным игроком, пиши красочные эмоциональные посты от пяти тысяч символов. не пропадай, прошу, так хочется отыграть историю с одним человеком. да, это заявка на пару. да, я хочу именно любви. но, поверь, я не буду сводить тебя с ума, не буду доставать - я хочу, чтобы мы оба играли и наслаждались игрой. я так устала от странных отношений; драму никто не отменял, это все будет, но я действительно хочу отыграть историю любви, и если ты хочешь того же - прекрасно. у меня есть идеи, касающиеся дальнейшего развития отношений. они неоднозначные, небанальные и действительно интересные, но, разумеется, все корректировки и идеи с твоей стороны только приветствуются. я обещаю, буду любить, холить, лелеять, одевать и раздевать. жду и уже люблю <3
ПРОБНЫЙ ПОСТ

пост

мы прячемся прямо под веками
боимся быть кем-то обмануты
боимся стать самыми первыми
мы будем никем не разгаданы
       Смотришь в зеркало. Долго, пристально. Каждая деталь имеет значение. И плевать, что замуж выходишь не ты. Плевать, что не ты сейчас пойдешь к алтарю, не ты будешь бросать букет в толпу отчаявшихся дам, не ты будешь целовать губы любимые. В твоей жизни нет губ, которые могла бы целовать так неистово_нежно. А ты все равно, чуть прищурившись, изучаешь свое отражение. Длинные пушистые ресницы, глаза блестят [то ли от света, упавшего так случайно, то ли от слез], идеально ложится помада. Ты идеальна. Ты [побойся бога] идеальнее, чем невеста. Улыбаешься по-голливудски, поправляешь выбившийся из столь же идеальной, как и все остальное, прически и поворачиваешься спиной к отражению. Достаточно. Ты прекрасна. Ты это знаешь, люди, пришедшие поздравить молодых, тоже это знают. Тебе хочется смеяться и плакать одновременно. Подружка невесты. Не невеста. Тебе до белого платья и серебристой фаты еще далеко. Ты и не хочешь этого. Кажется. Но в такие минуты особенно хочется губ любимых коснуться. Только нет 'любимых'. Есть мимо проходящие, есть жизнь твою через пару часов покидающие, никак о себе более не напоминающие. Ты их не любишь. А так хотелось бы. Ты ведь умеешь. Так, как никто умеешь. Кусая губы в кровь, оставляя следы на его широкой спине, словно сообщая всем, кто будет после тебя - 'мой'. Ты умеешь так, что сердце замирает, а затем снова сходит с ума удар за ударом. Жаль, что об этом мало кто знает. Жаль, что за этой улыбкой твоей скрываются слезы. Радости - за невесту, одну из лучших подруг; горечи - за себя, не_целованную давно. Последний взгляд назад, в отражение. И снова улыбка. Подружка невесты. И пусть простят за то, что в этой своей сладости_горечи ты сегодня едва ли не прекраснее девушки в белом.
       Спустя пару минут после начала церемонии я и забыла о том, что были поводы для грусти. Пускай я не на ее месте, но, боже, надо признаться самой себе - я этого и не хотела. Из меня сейчас вышла бы отвратительная жена. Я наслаждаюсь свободой, я дышу ею. И я не смогу иначе. Я просыпаюсь с мыслями о том, что никому не принадлежу, и это доставляет мне удовольствие. Я не умею принадлежать. И меня, увы, нельзя этому научить. Я умею любить - сильно, безумно, страстно, нежно. Я умею, правда. И я из числа тех романтиков, которые в любовь верят. Наученные горьким опытом, преданные не раз, но продолжают верить. Но я не могу быть с кем-то слишком долго. Чувство привязанности_зависимости от кого-либо сводит меня с ума. И единственное, чего я начинаю жаждать больше всего на свете - сбежать. И я убегаю. От себя убегаю, от чувств, от человека, к которому их испытываю. И я знаю, что причиняю боль. Им, себе. Я все это знаю. И мне жаль, правда, жаль. But sorry, I still belong to no one.
       А она красивая. В белом платье, с букетом в руках. А может, все дело в том, что она просто счастливая. Обычная девушка, которая нашла то, чего искала. Она сделала правильный выбор. По крайней мере, для нее он является таковым на данный момент. Останется ли все по-прежнему, когда испарится эта свадебная эйфория? Кто знает. Но сейчас она улыбается, она излучает свет. И я завидую ей. Именно в такие минуты хочется оказаться на ее месте. Она знает, что любима, знает, что ближайшие двадцать четыре часа она будет счастлива. И черт возьми, какая разница, что будет дальше? Впрочем, разумеется, это имеет значение. Но не для меня. Я жила сегодняшним днем, я брала от жизни все, что она могла мне предложить. Если бы у меня была возможность побыть счастливой здесь_сейчас, я бы согласилась. Потом жалела бы, мучилась, но я страдала бы за свои ошибки, а не за чужие. Я бы училась. А может, и нет. С научением на своих ошибках у меня большие проблемы, придется это признать. Но это не делало меня менее счастливой. Да, точно, к чему лукавить - я была счастлива. Я смеялась, и в то же время в глазах стояли слезы. Я жила моментом. Я была влюблена во все то, что окружало меня. Глупая? Наивная? Нет, просто умеющая получать от жизни удовольствие, умеющая закрывать глаза на проблемы. Я умела внушать себе одну простую истину - я счастлива, а все остальное не имеет значения. И я знала, что завтра_послезавтра, а может, уже совсем скоро мне будет больно. Больно от того, что, несмотря на те сотни людей, которые меня окружают, я одна. Желают, обожают, боготворят. Но [так глупо и по-детски] - любят ли? Но это будет потом. А пока я буду скрывать страхи за улыбкой - той самой, которая покоряет всех и вся. Я не буду бояться быть обиженной, я не буду бояться того, что мне причинят боль. Не здесь и не сейчас. Не сегодня. Не там, где платье белое и слезы чистые_искренние.
       Длинный шлейф, длинный проход, длинная речь священника. Я не замечала того, как летело время. Долго, быстро - не столь важно. Я была полностью поглощена процессом, я видела лишь невесту и жениха. Периодически в поле зрения появлялись и другие участники свадебного действа, но я не обращала на них внимания. Не то что бы мне было все равно... Кого я обманываю? Как ни странно, несмотря на то, что я была в числе подружек невесты, я практически никого из гостей не знала. Здесь не было голливудских знаменитостей, не было снующих туда-сюда папарацци, не было ничего того, к чему я привыкла к своей обычной жизни. Наверное, поэтому я не почувствовала на себе заинтересованного взгляда, хотя обычно обращала внимание на подобные вещи. Обычно я точно знала, что кто-то изучает_наблюдает. Но не сейчас. И как я могла не узнать этот британский профиль, эти смотрящие прямо в душу и вырезающие свое имя у тебя на сердце глаза? Когда-то он вырезал свое имя и на моем сердце. Хрупком, наивном, во что-то волшебное верующем. Скажи, Кристиан, и как я могла тебя не узнать_не заметить?
       Входишь в зал, наполненный гостями. Улыбка не сходит с губ, взглядом изучаешь лица. Неужели среди них всех ты не найдешь ни одного знакомого? Тот высокий мужчина, кажется, проявляет к тебе интерес, но ты определенно не хочешь проявлять интерес с нему. Он определенно настойчив, встает из-за стола и направляется к тебе. Ты, не теряя уверенности, с прежним гордым видом, игнорируешь его мысленный призыв и проходишь к столику, за который тебя посадила невеста [пару недель назад она жутко переживала по поводу того, как бы ни посадить людей, яро ненавидящих друг друга, за один столик]. В паре сантиметров от него ты останавливаешься. 'Быть не может' - проскальзывает в твоей голове. И ты снова удивляешься, как могла не заметить? Ведь сейчас, видя лишь профиль, ты точно узнаешь его. Того, кто когда-то украл твое сердце, сам того не подозревая. А вечер становится лучше, чем мог бы быть. Улыбаешься, преодолеваешь оставшееся расстояние до столика и садишься рядом со своим 'знакомцем'. Вполне возможно, что рядом с ним уже изъявила желание сесть какая-нибудь престарелая мадам, надеющаяся найти свое счастье на чужой свадьбе, но тебе все равно. Если это не судьба, встретиться вам здесь и сейчас, то что тогда? И снова, как мантра - здесь и сейчас. Моментом. Вот он, твой момент. Вот он, не твой герой.
       — Кристиан, — произношу его имя чуть с придыханием. Оно всегда мне нравилось. Он всегда мне нравился. Наверное, я могла бы быть до сих пор в него безбожно влюблена. Но я повзрослела. И это трудно не заметить. Девочка стала взрослой. — Поверишь, если скажу, что это приятная встреча? — и я забываю о невесте_женихе, забываю о том, что только что было. Мое сознание сосредоточено на мужчине, сидящем рядом со мной. Я не знаю никого вокруг, но я знаю его. И мне этого хватит. Мне его общества на сегодняшний вечер вполне достаточно. — А если скажу, что скучала? — я улыбаюсь так тепло_нежно и в то же время совсем не так, как прежде. Теперь мне легче рядом с ним дышится. Была та странная болезненная влюбленность, были часы, дни страданий. Но все закончилось. И мне стало проще. Я теперь не боюсь. Или просто прячу страхи. А какой меня видишь ты, Кристиан? Видишь ли ты, что прежней наивности_простоты больше нет? А может, никогда и не было.